Мой разум предпочел несчастия отрадам…

О Теофиле де Вио

Уинстон Черчилль когда-то сказал о великом математике Алане Тьюринге, который щелкал как орешки самые головоломные немецкие шифры и коды: «Я не утверждаю, что благодаря Тьюрингу мы выиграли войну. Но без Тьюринга мы бы ее проиграли». Вот так и с Теофилем: я не говорю, что он - родоначальник эпохи барокко, но без него барокко бы не было. Глава французского либертинажа, скептик, сатирик и насмешник, Вио стал одним из самых мощных поэтов и мыслителей, как водится, не оцененных при жизни по достоинству.

Родился Теофиль( так он обычно называл себя в стихах) в 1590 году в Ажене, в дворянской семье гугенотского вероисповедания. И с юности отличался вольнодумством, непокорностью, непохожестью. А все эти качества отнюдь не способствовали выживанию в бурном XVII веке. Приехав в 1610 г . в Париж, Теофиль нашел себе покровителя в лице герцога Монморанси. Однако довольно скоро вольнодумные убеждения и богемный образ жизни молодого поэта стали причиной немилости к нему королевы Марии Медичи, которая, как известно, любила строить из себя ярую католичку.

В своих стихах Вио продолжает традиции поэтом Плеяды, то есть Ронсара сотоварищи. Он смело выступал против Малерба, Гомбо и других поэтов, пользовавшихся покровительством власти, которые стихи Ронсара объявляли пошлостью и восхищались только древними поэтами. Теофиль называл подражание древним авторам воровством и призвал к отказу от литературных архаизмов: язык, заявлял он, должен быть ясным, точным и выразительным. Жаль, не дожил он до появления голубой гостиной мадам Рамбуйе с ее прециозным языком (см. «Газетт» №5 за декабрь 2007 г .), а то бы непременно устроил бы там теракт.

В лирике Теофиля де Вио (он был и прозаиком и драматургом, автором известной трагедии «Пирам и Тисба») своеобразно сочетаются черты восходящей к ренессансным традициям реалистичности и чисто барочной утонченной чувствительности. Любовные стихи де Вио необычны для его времени. Им чужда манерность:

Моя душа мертва, в ней живо лишь страданье,
С тех пор как должен быть я вдалеке от вас,
И если б я не жил надеждой на свиданье,
Уже давно б настал моей кончины час.

Моя душа в тисках, огонь течет по венам,
Терзает сердце гриф, и змей клубок в груди,
Но память я храню о счастье незабвенном,-
Страданья худшего на свете не найти.

Два месяца пути – как бесконечно долго!
Меня любовь и честь ведут по городам:
Быть с принцем и служить ему – веленье долга,
Веление любви – скорей вернуться к вам.

В стихах Теофиля де Вио звучат отголоски истинной страсти, горячих порывов воспламененной и упоенной красотой чувственности, неподдельных страданий:

Хочу я от любви найти во сне покой,
Но бодрствуют и мысль, и зренье до рассвета;
Все ж миновала ночь мучительная эта –
И мне не верится, что я еще живой.

И вырвать из души жестокий образ твой
Клянусь в который раз, хоть не сдержу обета –
Померкший разум мой уже не терпит света,
Безумцем, как вчера, встречаю луч дневной.

Я знаю – смерть идет с моим безумьем рядом,
Мой разум предпочел несчастия – отрадам,
Он ищет горестей, веселье – не по нем;

Насущный хлеб души – кто знает, где и в чем?
Когда-то Митридат питался только ядом,
И кровью – Лестригон, как ныне я – огнем.

. В 1620-х годах лирика Т. де Вио все более интеллектуализируется, наполняясь философским и публицистическим содержанием. В ней находит захватывающее по своей эмоциональной силе выражение личной драмы поэта.

Существа в обличье странном
У природы не в чести:
Редки встречи с великаном,
Трудно карлика найти.

Мало женщин, как Елена,
Нет, как Нестор, мудрецов,
Крепче пьяницы Силена
Мало в мире молодцов.

Мало псов, как Цербер, грязных,
Нет реки, как Ахерон,
Нет ночей, совсем беззвездных,
Не всегда в ладье Харон.

Нет синей небесной сини,
Лучше нет, когда весна,
Горче нет, чем сок полыни,
Ничего нет слаще сна.

Редко высшее блаженство,
Редок час великих мук,
И так мало совершенства
В том, что видим мы вокруг.

В 1619 г . Теофиль де Вио был выслан из Франции и некоторое время прожил в Англии. По возвращении на родину он принял католичество в мимикрических целях, однако в 1622 г . иезуиты организовали жестокую травлю поэта и добились его ареста, приписав ему одному издание сборника "Сатирический Парнас", хотя в нем содержались и стихи других поэтов-вольнодумцев.

Ворон каркает зловеще,
Мрак сгустился предо мной,
Пересек мне зверь лесной
Путь-дорогу, конь трепещет,
Спотыкается мой конь,
Грянул гром, сверкнул огонь,
Мой слуга исчез в тумане…
Смутный призрак вдруг возник,
Слышу я Харона крик,
Вижу бездну под ногами.

Он умер через год после своего освобождения. Но прожил свои короткие тридцать семь лет с гордо поднятой головой, незаткнутым ртом, неподломленными коленями. Он не изменял себе, не продал своих убеждений, не унижался и не пресмыкался перед сильными мира сего, как это делали (и делают) многие из его коллег.

Кто прожил жизнь трагически – тот истинный поэт…

Марк Антуан де Сент-Аман

Теофиль де Вио